А Розанову что — его дело стрелецкое. Приказали — исполняй и не думай.
Рядом сразу же высунулись еще две головы — белобрысая и рыжая.
И возродилась Василиса, как Венус из пены, как птица Феникс из алоцветного пламени. Растёрли её груботканым полотенцем, умастили маслами, нарядили в бархатное платье на китовом усе, взули в шёлковы чулочки, атласны башмачки. Посмотрела она на себя в зеркало сызнова — осталась довольна. Теперь приезжай, кто хочешь.
Услышав сие последнее слово, отец в ужасе сжался и вдруг кинулся из горницы вон.
К примеру, доставили свёрнутую трубкой гравюру: «Гишпанский рыцарь Сид, безумствующий от неутоленныя страсти». На картинке кавалер наг, власы и бороду на себе отчаянно рвёт, а прекрасная дева ему делает индиференцию — отвернулась, нюхает цветок.
Пороху стрельцы заложили маловато и заряд был поставлен бестолково — вся сила взрыва пошла бы вкось.