Нет уж. Как устроен заговор, ясно. Главарь — вот он. Нужно его брать.
Крестьянич и подавно относился к книгам без доверия. Мало ль чего там дьяки с грамотеями понапишут-понарисуют. Пожечь бы всю на свете писанину, то-то народу бы облегчение. Ни поборов, ни податей, ни туги крепостной.
— Агнец ты мой сладкий. Ну, помолимся на ночь.
— Господин гехаймрат, измена! Штрозак тебя обманул! Насилу я от них живым ушёл!
Этим словом он обычно называл всех, кого ему предстояло допрашивать. Нет слаще того пения, каким у Яхи в руках пели испытуемые. Особенно такие красавчики, рослые да гладкие.
— Ты припадошного не ломай! — зашипел Зеркалов, ещё не уразумев, что из хозяина дух вон. — Яха тебя живо воскресит!