Едва вылезли наружу, пришлось снова прятаться. Снизу опять скрипели ступени, это поднимался следующий десятник.
«Петушок — золотой гребешок», — думала тающая Василиса.
Застигнутые врасплох появлением начальника, приятели повели себя неодинаково.
— Уф, до чего ж я напугался, — содрогнулся Илья. — Прямо душа вон…
Представляя, будто перед нею Петруша, княжна так ласково и бережно свершила брадобритие, что укутанный полотенцем Никитин чуть не растаял в кресле.
Другим колокольчиком, снурковым, Фёдор Юрьевич призвал своего начальника караула, офицера Преображенского полка.