— Постой, сынок, после про парсуну доскажешь… — Отец держался за сердце, чтоб не выпрыгнуло из рёберной клетки. — Как найти дом мастера?
— Дворяне тоже татями бывают. — Князь-кесарь прихлебнул из ковша, усмешливо разглядывая поручика. — Но проверить надо, верно ль, что отроковица — пропавшая княжна. Её привезли сюда, в телеге лежит. Вот я и подумал, кому как не тебе опознать — она иль не она.
— Подстерегу где-нибудь гадёныша, удавлю, — сулился Дмитрий.
По обеим сторонам длинными вереницами стояли экипажи гостей: от преизящных златолепных карет до самых немудрящих коробов старой московской работы. Повсюду бродили или сидели, переговариваясь, гайдуки, ездовые, лакеи, кучера и особые платяные мальчишки, которых теперь называли «пажами» — чтущий своё достоинство человек сбрасывал пажу на руки шубу, а в летнее время отдавал плащ или хоть перчатки, неважно что. Было шумно, людно, многоцветно.
— Куда только не хаживал… С полковником Матвеем Темниковым воевал шведа на Ладоге и под Быховым — пятидесятником был, потом сотником. Под Охтой ранен картечами. С походным атаманом Симоном Галухой в семьсот пятом, уже будучи куренным, немного погуляли в Крыму…
— «Рыбину», стало быть, Фролом кличут, — сам того не замечая, тоже шёпотом прошелестел Ромодановский. — Ишь ты, десятников призовёт?