Дверь сарая была незаперта. Монашек сладко спал, раскинувшись на соломе, поверх которой была наброшена мешковина.
— Говорил я тебе, Жлоба! Хоть неделю просидим, а не может того быти, чтоб пан полковник нам весточки не дал! — воскликнул один. Говорил он по-русски чисто, гораздо лучше и Галухи, и самого гетмана. — Читай!
Лица у обоих ероев отчего-то сделались напряжёнными.
Духовным следовало ехать той же дорогой до заставы и потом всё прямо, в Китай-город.
Ларион Михайлович, человек старинного образа мыслей, не одобрял, что Русью правит девка, хоть бы и царской крови. Никогда такого срама у нас не бывало!
— Не удержу, размаха в плече нет. Рогатиной ещё куда ни шло.