Товарищи, действительно, молчали, ошеломленно глядя друг на друга.
— Чем? У тебя силы едва достанет, тово-етова, курицу придушить.
Иностранцы же, как быстро приметил Алёша, в основном были поделены на две половины, обменивавшиеся враждебными взглядами.
Правая рука дёрнулась из левого рукава, в ней сверкнул нож. Острый клинок ударил Никитину прямо в сердце. Удар был так силён, что Митя опрокинулся навзничь.
— Будешь Преображенским пособлять? — в голосе Дмитрия прозвучало осуждение. — Россию на иноземный лад переделывать? Далеко пойдешь. Вы, такие, ныне в цене.
Алёша полез первым: одна нога в старом сапоге, вторая — ране подвязанная — разута. Никитин от друга отставал на несколько перекладин.