Внизу, под лестницей, появилась хозяйка, и гвардии прапорщик принялся выписывать замысловатые выкрутасы ногами и руками, будто Петрушка на веревочках.
— А ты куда? — спросил Яшка, когда Василиска, глотая слёзы, повернула к крыльцу.
Потом добранивались в аллее. Он никак не мог взять в толк, за что она взъелась, огрызался, потом заскучал…
— Девчонка там ещё была, как же, как же… — протянул памятливый князь-кесарь. — Воспитанница зеркаловская. Милославской породы…
— Помер отец Викентий. Через полгода, как ты сгинул. Поминание по тебе служить не хотел. Живой, говорил, Лёшенька, вернётся.
Никогда б она не кончалась, та зима. Всё бы жил в лесу с заколдованной царевной, никому бы её не отдал.