Верней, они были поставлены прямо посреди стены, к ним от деревянной мостовой шёл гладкий помост. Двери же нигде не усматривалось. Хочешь войти — распахивай ворота, а иначе никак. Около этого диковинного дома Журавлёв и остановил казённую двуколку.
«Слава Богу, умираю», — подумал Дмитрий и, что было дальше, не видел, не слышал.
Когда, наконец, во дворе заскрипели ворота, а по каменным плитам простучали подковы, Василиса просияла и бросилась к окну.
Бежали по размытой дороге, пока Митьша не поскользнулся и не проехал носом по жидкой грязи. Только тогда остановились перевести дух.
— Я мужик, она княжна. Не будет ей со мной счастья.
Митя учтиво извинился. Встречный не ответил, явив невежье. И чёрт бы с ним.