— Что это за пузырек вы всё в руке вертите? Я не раз примечала.
Строго, со значением поглядел на Платона Платоновича. Тот замигал, суетливо полез в карман.
— Убиты, все убиты, один я остался… — не глядя на нее, пролепетал майор. Ему накрыли лицо пахучей марлей.
— Не пойму, чем сраженье на Черной кончилось. — Матрос говорил ломающимся баском. — Раненых спрашиваю — разное говорят. Вас, сударь, не там ранило?
Капитан говорил со мной, а смотрел на супругу. И видно было: не до меня ему.
Раз такое дело, соваться капитану на глаза точно не стоило. Прогонит. А теперь уходить с бастиона мне было обидно. Ведь виктория была моя. Дважды моя, даже трижды.