Я пригнулся пониже. Не хватало только, чтоб кто-то из этих дур меня заметил.
— С другой стороны, в прошлый четверг имбирное печенье тоже было чрезвычайное-с. Невозможно забыть.
Офицер подошел. Изящно склонившись, поцеловал — то есть, сделал вид, что поцеловал — Диане руку. На меня он поглядел вопросительно. Не понял, видно, что за переросток в матроске. Приятно улыбнулся, протянул руку.
Кто-то встречный удивленно вскрикнул, кто-то посторонился, кто-то попробовал схватить за руку.
Он всё больше горячился, усы воинственно затопорщились.
— Будем считать, что Мекка там. — Штабс-капитан сел на коленки напротив Дианы, то есть Дейаниры, и стал класть земные поклоны, приговаривая что-то певучее. Никогда я не видывал, чтоб офицеры молились по-басурмански. Удивительно!