Это май месяц. Война с Европой уже два месяца как началась.
Здесь штабс-капитан вздыхает и поворачивается к кувшинам спиной.
Кажется, я не опоздал. До объяснения еще не дошло. Очевидно, вначале капитану пришлось выслушать хозяйку.
Гораздо больше меня занимали действия Кисельникова — от них теперь зависела судьба «Беллоны».
Я перегнулся через борт, не замечая, что приговариваю: «Быстрей, быстрей!»
— Коли вы так уверены, — сказал я, и злые слезы выступили у меня на глазах, — зачем же было на Агриппине Львовне жениться, на вдовью долю ее обрекать? Воля ваша, а только неправду вы мне говорите! Избавиться хочете!