— Но почему?! — всё не мог опомниться интендант. — Кто это такой?
Ударившись о землю, черная круглая штуковина завертелась, зашипела, заплевалась искрами.
Я вертел головой, вглядываясь в еще не затянутое дымом пространство. Снаряды летели на нас гуще прежнего — клином, наискось, с двух сторон. В воздухе рассыпались искры, будто кто-то ударил кресалом. Я догадался: это под острым углом сшиблись два ядра.
— Где тебя леший носил? — проворчал Степаныч. — Заждалися!
— Если б я могла… Если б я имела над вами власть, я бы запретила вам так безрассудно рисковать жизнью. Я бы заперла вас под замок и не выпустила, пока не закончится война… — Словно спохватившись, она поправилась. — Если б каждая женщина — мать, жена, возлюбленная, сестра — могла не отпускать от себя того, кого любит, война стала бы невозможной. Государствами должны править женщины!
Но вот буря стихла, освежающий ветер сник. Европа снова погрузилась в спячку.