Дальше получилось совсем нелепо, позорно. Каблук угодил в щель между мраморными плитами, и незадачливый тираноборец грохнулся навзничь. Стукнулся затылком, оружие отлетело в сторону. Вот каким паяцем становится человек, позволивший чувству возобладать над разумом!
Он думал: эта женщина не пользуется парфюмерией, но ее природный аромат лучше любых духов.
Она обиженно запрыгнула на обрезанную картонную колонну, оттуда сиганула еще куда-то.
Я спохватился, что, кажется, надо одеваться, — все вокруг были уже в штанах, в рубахах.
— Так что вы говорили о британской эскадре, Платон Платонович? — слышу я нежный голос Агриппины. — Простите, я заваривала чай и недослушала…
ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫ-!!! — загрохотало вдруг, и у меня заложило уши.