— Не стоит. — Ему было чуть больше двадцати. Светлые волосы, стриженные ежиком, и потемневшие от табака кончики пальцев. — В первый раз здесь?
Сельма посмотрела на Патрика, только сейчас он заметил темные круги у нее под глазами, следы бессонной ночи.
— Какая свидетельница? — спросила Диана. — Вы же говорили, что у вас больше нет свидетелей.
— Как звали мать Гитлера? — спросила Лейси.
Месячные у нее должны были начаться три дня назад.
— Протестую, — сказала прокурор. — Показания с чужих слов.