— Завтра сходим на кладбище. Надо будет отнести цветы на могилу матери. Когда ещё ты сможешь это сделать снова?
— Смеяться будешь — за эти самые провалы! Причём, Поливанов в этом деле — с боку припека, тут чья-то другая рука видна.
— Ага! Вы что же думаете, мой друг, я рядом всю жизнь буду находиться? Понимаю, что вы-то сами были бы не против, но я не господь бог! Пора и самому уже думать начинать! Если всю жизнь кто-то подсказывать станет — как самому тогда воевать? Нельзя всю дорогу на чей-то авторитет оглядываться!
— Да я не это в виду имел… нехорошо, что ты туда одна ходишь.
Не дожидаясь более ничего, Ролдугин ничком падает на землю.
— А тебя сюда зачем прислали? Скажут сидеть — будешь даже спать вполглаза, с поста не отлучаясь никуда! — начальник разведотдела пригасил папиросу. — Ладно… не тушуйся… Мы тоже здесь не лаптем щи хлебаем. Не скажу чтобы много, но кое-что нам оттуда попадает. Мы же пикеты не просто так выставляем. Да меняем их частенько тоже не потому, что так левая пятка пожелала. То, что будет надобно, до сведения доведём своевременно. Твое дело — опосля этого не зевнуть. Усёк?