— Да, очень жалко! Таких ценных кадров теряем!
Потом я завёл его в свою палату и там устроил форменный допрос о том, как я сюда попал, и что творилось в мире, в то время, пока я был без сознания. На все мои вопросы Шерхан отвечал подробнейшим образом. Оказывается, от взорванного дота вынес меня Шерхан, сам серьёзно раненый, он каким-то чудесным образом умудрился протащить меня до наших позиций. По его словам, финны были в полной прострации и не обращали никакого внимания на него, несущего какое-то окровавленное тело. Наиль шел, практически не скрываясь. И даже через минные поля передвигался стоя. По минным полям он двигался по следам, оставленным, скорее всего, группой Рябы. Из той группы погиб сапёр и тяжело ранило Курочкина. Якут заставил пленного англичанина тащить раненого сержанта до позиций, занятых нашими войсками. Об этом Шерхану рассказал сам Кирюшкин. Получалось, что самым удачливым оказался Якут, он в ходе этой операции не получил даже и простой царапины. Так разговаривая, мы просидели с Шерханом до самого вечера, отвлекались только на обед, ужин и на процедуры. Как ни странно, после появления Наиля, я стал чувствовать себя вполне прилично. Передвигался уже вполне сносно, да и кости перестали так дико болеть. Одним словом, жизнь налаживалась, я становился самим собой.
Необходимая перед этой вылазкой, предварительная работа с красноармейцами и командирами групп была уже проведена. Все люди Семёнова чётко знали свои задачи и методы их решения. Дело было за малым – всё это успешно применить на практике. Лишними наставлениями можно только всё испортить. Все недочёты мог выявить только реальный бой. Понимая это, я особо не мучил ребят из третьей роты. Коротко поделился своим видением ситуации, предостерёг их сообщением о том, что в нашей зоне действует снайпер-ас и пожелал всем удачи. После этого с головой окунулся в лёгкий трёп с бойцами третьей роты. Мне тоже требовалась какая-нибудь отдушина, хотелось поговорить ни о чём, посмеяться над плоскими шутками. Одним словом, хоть на какое-то время ощутить себя простым парнем, на которого не давит этот страшный груз ответственности. Я же реально понимал, что вся наша "мельница" – это большой мыльный пузырь. И как только командование финнов опомнится и найдет хоть одну крепкую воинскую часть, наши группы прихлопнут на счёт – раз, два. А части такие у финнов были – это те самые, известные уже нам егеря, занимающие позиции в глубине предполья. И, по любому, в ближайшее время, мы столкнёмся с этими волками.
Но и здесь тоже со всех сторон чадило. От танков страшно несло гарью, они, наверное, горели уже давно, и открытого огня видно не было, но от каждого из девяти танков поднимался чёрный столб дыма. У трёх танков, были сорваны башни. Наверное, от огня сдетонировал боезапас.
Минут через тридцать нашего движения, мы упёрлись в ещё одну дорогу, пересекавшую трассу. Остановившись перед ней минут на десять, чтобы хорошенько оглядеться, мы направились вдоль этой новой дороги. Это решение возникло у меня спонтанно. В принципе, мне было всё равно, где брать языка. А эта дорога явно вела в какой-то небольшой населённый пункт. Во-первых, она была не чищена, а во-вторых, следов на ней было мало. Якут определил, что на этой дороге имеются следы только двух санных экипажей. К тому же, они проехали совсем недавно, уже после выпавшего ночью, небольшого снежка.