Наверное, чтобы вылить эту злость непосредственно на финнов, я и решил отправиться в рейд вместе с ротой Семёнова. Хотя остальным объяснил это тем, что мне необходимо изучить позиции противника при свете дня. Кроме этого, нужно понять, каковы боевые возможности и дух финских войск. Со мной вместе в этот рейд, кроме Шерхана, направился Якут и двое сапёров. В их числе, ставший уже постоянным спутником в моих вылазках – сержант Иванов. Семёнову я пообещал, что мешать действиям его групп я не буду. Моя задача была не в том, чтобы пролезть вглубь позиций финнов, а чтобы тщательно осмотреть будущие наши окопы. Я чувствовал, что этой ночью финны опять отойдут, оставив нам свои позиции. В крайнем случае, как пообещал я Семёнову, наша группа при необходимости поддержит его роту огоньком. Якут с нами напросился из-за своей маньячной идеи. Он все эти дни с упорством, достойным лучшего применения, охотился за финским снайпером-асом. Пользовался любой возможностью проникнуть на вражеские позиции. Уже не первый раз он ходил в рейды вместе с ротой Семёнова.
Все эти мысли пронеслись у меня в голове практически мгновенно, а так, как по натуре я был, скорее, практик и не любил долго размышлять, то сразу и начал действовать. Во-первых, направил пятерых автоматчиков на помощь взводу Кузнецова. Остальным приказал занимать места в бронетранспортёре. Сам же забрался в кабину и запустил двигатель. Он завёлся сразу, наверное, немцы периодически прогревали двигатели своей техники.
— Черкасов, можешь двигать в расположение своей роты и прилечь соснуть там минуток шестьсот. Обещаю, всё это время тебя не трогать. Придётся перед начальством мне принять весь огонь на себя.
— Кузнецов, что там случилось? Где Хазин и Парфёнов?
— Да ладно, Матти, не волнуйтесь, мои пленные, как паиньки, и шага в сторону без спроса не сделают. Те, которые были непослушные и упёртые, уже давно кормят ворон да волков своими морожеными телами.