Моя нога соскользнула, и я схватился за подоконник обеими руками, чтобы остановить падение.
- Ну, - решительно сказал Аарон. – Я делаю это и для нее.
Дерево имело глубокую, висящую листву, усеянную бледными, как порошок, голубоватыми цветами.
Я держал глаза закрытыми и завернулся в спокойную рациональность «каменного сердца» вокруг себя, как в мантию, прежде чем посмел подумать о ней еще раз.
Здесь такие места,что они никогда не чувстовали прикосновение ноги человека или звука его голоса.
Но когда я посмотрел на него сейчас, хрупкого, серого и дрожащего, я понял правду: он мог не пережить ночь.