Настроение Килвина всегда портилось, если одна из его лам неожиданно темнела.
Фела видела, как он закончил поздний обед и вернулся в свои комнаты, а четверть часа спустя я ощутил покалывание жара по спине и рукам.
Когда они вошли в палатку, я прикончил суп и съел кусок хлеба, который был слишком сильно горелый для любой из девочек.
- Я обдумывал причину его красоты, - признался я.
Нигде в мире мне не бывает так комфортно, как на сцене.
- Я не знаю, в чем дело! - Вскрикнул он, дико озираясь по сторонам.