Слева от ворот виднелась кузня, буквально выгрызенная прямо в горной породе, а оттуда, не смотря на поздний час, медленно вился сизый дымок и доносился звонкий перестук молотков. Спереди и справа – несколько рядов тщательно обустроенных складов, освещенных жалкой парой тускло горящих факелов. Чуть ближе ко входу (он же – и единственный выход) – конюшни, амбары, загон для скота. Затем – череда глубоких, явно ветвящихся в чреве скалы, проходов. Где-то среди них затерялась вкусно пахнущая стряпней кухня. Потом снова пошли добротные сараи, каменные уголки, какие-то разноуровневые угловатые тумбы, больше похожие на безумный каменный лабиринт. В горе тут и там на разной высоте обнаруживались выбитые (явно своими руками) странные уступы, назначение которых не поняли даже эльфы. Потом чужаки (а они действительно ощутили себя здесь чужаками!) достигли еще одной каменной горловины, старательно отделяющей подсобные помещения внутреннего двора от всего остального. Одолели ее с некоторым трудом, потому что продираться пришлось по одному и (проклятие на головы глазастых Стражей!) в полной темноте. Наконец, ворча и бурча под нос нелестные эпитеты неведомым строителям, они вышли на слабо освещенное пространство и вот тогда-то во всей красе увидели… м-м-м… ну, пожалуй, что площадь. Да, наверное, все-таки это была площадь, потому что ее размеры были вполне достаточными, чтобы свободно вместить в себя пару сотен человек. Быть может, даже с конями. Тогда как размеры всей остальной Заставы оказались вполне сопоставимыми с размерами небольшого городка. И позволяли иметь в своем сердце не только свободное пространство для всеобщего сбора, но и (Светлые сперва не поверили своим глазам!) небольшой, аккуратный, очень чистый фонтанчик с изумительно прозрачной, вкусной, но поистине ледяной водой. А вокруг него скромно приютились несколько самых настоящих домиков – крохотных, одноэтажных, весьма скромных, конечно, но крытых самой что ни на есть черепицей, с аккуратными слюдяными окошками и даже плотными занавесками на них. Причем, судя по последним, дома были обитаемы, хотя ни света внутри, ни иных признаков жизни с первого взгляда отыскать не удалось.