Карраш совсем сдулся, повесив хвост безвольной тряпкой, опустил могучие плечи, после чего взглянул на Таррэна с таким невыносимым укором, будто его заставляли добровольно подниматься на эшафот. Но перечить прямому приказу хозяина не посмел: подхватив тяжелую тушу и вздохнув так, словно на его плечах держался весь небосвод, самец резко сжал челюсти, без всякого труда сминая толстую шею крысюка, печально сглотнул свежую кровь и, став совсем несчастным, поволок добычу куда-то в сторону. В совершенно непроглядную темень, куда забился, как напуганный ребенок, и надолго замер, жалобно посверкивая повлажневшими глазами.