– Тебе надо поспать, – неожиданно хрипло сказал эльф, опуская глаза и со стыдом понимая, что сильно ошибся в Белике. Зря подозревал его в подлости. И что на самом деле у хладнокровной Гончей гораздо больше причин держаться от него на расстоянии, чем казалось раньше.
– Жаль, – неслышно вздохнул Урантар. – Стриж! Ты ведущих видишь?
– Потому что ваши резервы истрачены больше, чем наполовину, – спокойно пояснил Элиар, смахивая с лица золотистую челку. – Чтобы выжить, нам пришлось высвободить ваши внутренние силы. Те, которые всегда есть про запас, как некий жирок. Если бы не он, вы не смогли бы поддерживать нужный темп столько времени. Так что радуйся, рыжий, что он оказался у тебя настолько большим: я думал, до утра не оправишься. А ты вон – скоро скакать начнешь. С чем, собственно, тебя и поздравляю.
– Да. Когда мне плохо, у меня все ритмы замедляются, как у вас, – неохотно сообщил Белик. – Сердце почти не бьется, а дышать могу вообще один-два раза в минуту, тихонько, совсем незаметно. Она и подумала, что я помер, да Дядько, слава богу, был в курсе. Вовремя перенес подальше, чтобы вы в обморок не упали, когда я «воскресну», и оставил выздоравливать.
– А разве у вас с Траш не так? – Таррэн, не обратив никакого внимания на недовольно Гончей, бережно поправил одну из нитей заклятия. – Разве ты ее не так же хорошо чувствуешь?
Роли в этой истории определились уже давно, чуть не в первые дни, как только Урантар присоединился к каравану. Герр Хатор, пользующийся почти неограниченным доверием короля, тоже подтвердил: это именно те люди, которых ему придали в попутчики. Вместе с Перворожденными. А отъезд из Борревы лишь расставил окончательные точки в этом вопросе, и теперь Дядько мог с уверенностью сказать, кто из них и чем был хорош, а кто – не очень.