Бибиков управлял своим эскадроном как хорошо знающий жизнь старый солдат, закрывающий глаза на мелкие нарушения, но твердо насаждая дисциплину в подразделении и соблюдая справедливость при разборе. Постоянно следил за питанием и здоровьем людей и, что не менее важно, конского состава. От его зоркого взгляда ничто не ускользало, но при необходимости вполне мог проявить и разумную гибкость. Если дело не касалось прямых обязанностей подчиненного, глаза иногда закрывались и зрение туманилось. Что еще надо, чтобы солдаты любили своего командира и были готовы идти за ним?
— Садись, — говорю. — Покажешь дорогу. Тебя как зовут?
Мы шли, лавируя между гостями, в направлении столов с закуской. Многие оглядывались с любопытством на меня. Уж очень нестандартно смотрелся на общем фоне. Мне в таких одежках место в рабочих кварталах, а не среди дипломатов. Так я и одевался соответственно. На официальный прием не рассчитывал. Плевать. Пережили многое — и это переживем.
Похоже, имеет место тонкий намек. Надо заканчивать с просвещением и приступать к более интересным для женщины вещам.
— И самое дурацкое, — она потянулась и поцеловала мой шрам на боку, — обязательно здесь должен быть шрам от пули.