— Молодая — это хорошо, — рассудительно сказал сержант. — Воспитаю. Все для нее лучше, чем под татарвой стараться. Они стесняться не станут — всех в дороге покроют. И что необъезженная — это прекрасно. Будет рожать русских от меня.
— А то нет, — размазывая слезы по грязному лицу рукавом, вызывающе переспросил тот. — Как будто не знаешь. Что теперь с Тариком будет — кому он такой нужен?
— Так что там за таинственные письмена и о чем будет сенсация?
Стоявшая на обочине легковая машина неожиданно, не помигав поворотником, резко тронулась с места, выскакивая перед нами на дорогу.
Осада с уходом основной армии ложилась на вновь прибывших. Что внутри, что снаружи сидело почти равное количество солдат, и все зависело от того, прорвутся ли турки через преградившую им дорогу армию Главнокомандующего Закавказья Кобылкина или нет. Восемнадцать тысяч при семидесяти орудиях — и против них, по слухам, от шестидесяти до семидесяти тысяч. Правда, не меньше трети были недисциплинированные иррегулярные курдские отряды, стойкие в бою, но легко впадающие в панику при малейшей неудаче, так что шансы отбить врага были.
— Жуткие картинки с голыми женщинами? — понимающе спросила Любка.