— Кто ж ее не знает! Очень приятные люди, и берут недорого. А задержишься позже обычного — никогда не станут шуметь или учителей звать.
— Так как тебя все-таки зовут, добрый самаритянин? — спрашивает она, вернувшись.
Любка радостно взвизгнула и полезла на меня с поцелуями.
Замечательный и всем нужный господин Трехов страдал маленьким недостатком. Он мальчиков любил. Далеко не платоническим образом. То есть это были уже не дети — не педофил какой. Подавай ему мускулистых красавцев с нордическим профилем и томным взором, а не мелкоту несовершеннолетнюю. Беда в том, что закона о мужеложстве никто не отменял, и хотя многие догадывались о его веселых развлечениях, точно этого не знал никто. Он этого не афишировал и, снимая очередного типа на ночь, паспорта не предъявлял. Обходился наличными.
Есть у меня подозрение, что он еще регулярно строчит не только в газеты заметки, но еще и в большое здание во Владимире, где следят за политической бдительностью. То есть, положа руку на сердце, когда тебя просят написать на конкретную тему, нема гордых отказываться. За границей больше не побываешь. Но одно дело, когда вежливо спрашивают о подробностях жизни в той стране, и совсем по-другому смотрится — когда на соседа и добровольно.