Ничего интересного не обнаружив, мы перебрались в спальню. Чемодана с деньгами под кроватью не оказалось. Между полом и доской места хватало разве что на плоскую коробку конфет. Монументальная вещь — это ложе. Бедные грузчики, заносившие его в узкие двери. Тяжелое, из натурального дуба (вроде бы) и крепкое. Последнее понятно зачем, но комментировать вслух не стоит. И под матрацем ничего не было, и под подушкой, и в настольной лампе, и в тумбочке. То есть были презервативы и какие-то подозрительные таблетки без всяких надписей, но все не то.
— Кремер, — судорожно глотая, доложил тот.
— А как насчет твоей жены? — с изрядным любопытством спрашивает женщина. — Не мальчик уже.
Но, возвращаясь к нашему разговору, — общество сдерживают определенные рамки. Законы, религиозные предписания и отношения, связывающие все население снизу доверху. В Европе были сословия и разнообразные пережитки феодализма. У нас тоже свои собственные радости имеются. Ну к примеру, неравноправие перед законом. Имущественное, по вере и юридическое. Чтобы общество развивалось дальше, необходимо снять барьеры, как когда-то сняли таможни между различными частями страны. Товарооборот сразу увеличился. Всем стало гораздо лучше. Для покупателей снизилась цена, купцы получили больше свободы и меньше взяточников, встречающих на каждом повороте, а с ростом торговли и государство приобрело больше в качестве налогов. Все в выигрыше. Вы понимаете, — озаботился он, — что я очень упрощаю?
— За это можно и не только в дороге, — согласился я, принимая очередную рюмку и чокаясь.