- Не, за уничтожение переправы и срыв наступление немцев многие представлены к наградам.
Развязав большие платки, я осмотрел что мне досталось.
Когда офицер газанув напоследок уехал, командир танка тоже включился в работу.
От восьми машин осталось только шесть. Одного сбили, я сам видел как он густо дымя моторами шел к земле. Да и "Сокол-2" подтвердил мне это, когда я, отогнав немцев, крутился вокруг наших "бомберов", словно сторожевая собака около раненного хозяина, а тройка оставшихся "мессеров" кружила вокруг, будто волки вокруг отары, боялись волкодава, но всё равно пытались резко наскочить и оторвать кусок добычи. Так продолжалось, как мне показалось не меньше часа, а то и двух. Потом выяснилось что всего минут десять. Вот я и крутился поочередно отбивая атаки пары, и ставя заградительный огонь тому немцу, что постоянно атаковал меня с верху, пока я не подшиб его и он не плюхнулся на вынужденную, неподалеку от дороги, где шли наши войска. Как они его вытаскивали из кабины я уже не видел. Как мог отбивался от разозлившихся немцев, и одновременно не пускал их к "бомбовозам". Внезапно они резко встали на крыло и пошли к себе, а через пять минут показался наш аэродром, где подразделения солдаты из БАО засыпали свежие воронки на взлетном поле.
Похвалив меня за прикрытие, комиссар отпустил нас отдыхать, пока механики осматривали технику. Сдав парашют, я под гул садившихся "чаек" вернувшихся с вылета, направился к ЛаГГ-у.
- Что, уже все?- спросил у меня подходящий Никифоров. Вид он имел слегка бледный, но довольный.