– Говорить с ним буду я.– Центральная подалась вперед, видя, что у домового на мордочке появились первые проблески сознания.– Не вмешивайтесь.
– Наконец-то,– облегченно вздохнул Илья, как только Горыныч спустился на землю.– Грузим подарки – и к Яге! Чертей нашел? Ждать их к ночи?
– И меня там будут уважать? – Мечтательная улыбка, озарившая вечно постное лицо Лиха, заставила разбойника еще энергичнее активизировать мыслительный процесс методом почесывания затылка. Ветка затряслась, что, соответственно, привлекло внимание капитана.
Горыныч, взбешенный таким непочтительным отношением к «папе», включил водометы. К небу рванул обжигающий пар, и Илья понял, что комплексный метод с треском провалился. Он допустил роковую ошибку, подначивая такого взрывоопасного противника. Взбесившейся Саламандре вода была по барабану. И тут в дело вступил Горыныч. Он был взбешен не меньше, а потому на данный момент ему была по барабану Саламандра.
Дружный гогот чертей заставил вздрогнуть Никиту Авдеевича, клюв которого от неожиданности перекусил уже затянутый узел, и лопухи разлетелись в разные стороны.
– Ты свои центристские замашки бросай! У нас теперь демократия. Все по очереди!