— А чего, кроме Кирюхи и меня, старого и больного, больше никого не нашлось? — заворчал Виктор, но Костик не слушал, зная наперед все это предисловие вместе с эпилогом.
— А если… Если бы он все-таки… — плечи Головина начали вздрагивать, он всхлипнул.
На ходу он оглянулся — и различил позади, на приличном расстоянии, несколько фигур аналогичных пропорций, которые, видимо, поняв, что человек их заметил, прянули в стороны.
— Или плохо воспитаны. Иногда я думаю, что весь мир — сумасшедший дом, Максим Александрович.
— Насколько ненадолго? — спросила Марина, зевнув. — На два дня? На три? Я у тебя девица самостоятельная, ты сам говорил. Справлюсь, не переживай.
— Николай Павлович! Коля! — Захар Баженов, начальник «Балтийского», радостно улыбался.