— Вот именно поэтому, — перебила ее Алла и тяжело закашляла. — Оставь меня. Мне все равно конец… я чувствую. Спрячься где-нибудь… дождись мужа… не возвращайся назад без него. Может, тогда у тебя… будет… шанс…
С перекладины сломанного треножника свисало безжизненное тело Олега. Старая неумело скрученная веревка кольцом охватывала шею. Паша уставился на толстый узел под ухом приятеля, потом, словно не понимая, встряхнул головой. Нет, все то же. Олег с посиневшим страшным лицом болтался на веревке, вокруг него роились черные маслянисто поблескивающие мухи. Паша метнулся назад к дому.
Сбитая прямо над Тихоном бестия взвизгнула и в следующую секунду обрушилась на дорогу в нескольких шагах от старика, разметав железную требуху — останки машин — по сторонам. Невидимые стрелки тут же вновь открыли огонь.
— Ах ты ж сука! — завопил солдат Рейха, тряся отбитыми костяшками.
— Я! — отчеканил скинхед. Макс почувствовал нотки издевки за внешней четкостью ответа.
«Триста метров… Четыре цели… Экономить патроны, ждать… Не уходят. Добить…»