— А что хочешь, — хохотнул тот. — Вообще-то охотнику, оклемавшемуся после первой вылазки, не возбраняется поставить братве самогон.
А вот и Люба, милая, любимая Люба. Сидит рядом.
Макс поднял голову, посмотрел туда, откуда бил беспощадный свет прожектора. А в любой момент могла ударить очередь.
При виде толстых банок довоенной тушенки — белорусской, судя по наклейкам — беглецы оживились. Макс сглотнул, в животе заурчало. Красота и пир. Хаммер воткнул нож в крышку, надавил — по воздуху поплыл невероятный мясной дух.
— Подожди, — Ник подполз к Толику, затормошил: — Вставай, помощь нужна!
Заглянув внутрь, он обнаружил ступеньки, уводящие куда-то вниз — будто лестница пожарного хода в обычной многоэтажке. Не испытывая более судьбу, Арси спустился по лестнице. Ковылять пришлось долго, отсчитав пятнадцать этажей, старик сбился. Нога ныла, и ему несколько раз приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть. Когда ступени закончились, он попал в довольно узкий коридор, справа и слева от которого располагались комнаты, заставленные теми самыми коробками, что целый день разгружали солдаты.