– Тебе снова надо тренироваться. Назревает что-то серьезное. Что, не знаю – просто предчувствие.
– А вам что? – крикнула она издали, перенося на Ирку часть уважения, которое вызвала у нее Аида Плаховна.
– Трус я, безнадежный трус! Сам себя бью и сам себе не помогаю! – забубнил он.
Продавщица взяла бумажку и с интересом развернула ее.
– Ты их даже не разбил!.. А ведь могли и уползти! – зацокал языком Лигул.
– Наказывает? – переспросила Шмыгалка, волнуясь выщипанными бровями.