– Да. Тебе плохо только пока, потому что ты не знаешь… И никто не знает. Даже Фулона. Ты больше не валькирия. Одиночкой стала другая. Но погибший лебедь – а новая одиночка сможет превращаться лишь в волчицу – оставил тебе редкий дар, скрытый в нем до его смерти.
Прежде Меф отбросил бы меч, но теперь не стал этого делать и задумался, покачивая его в руке.
– Осветлять, – повторила Гелата. Было заметно, что ей очень нравится это слово. – Хорошо, что ты дотерпела! Все вокруг такие израненные! Ты будешь им помогать!
Она то икала, то всхлипывала, то кашляла, производя не меньше шума, чем наливная песчаная баржа, шедшая из Углича. Длинное удилище Мошкина с плеском упало в воду.
Снаружи продолжало грохотать. Гроза и не думала прекращаться.
– И как я буду защищаться? Я теперь и суккуба жалкого не раздавлю. Они об этом знают… Подходят, кривляются, – пасмурно пожаловалась Ирка.