Как она и рассчитывала, Матвей не нашелся, что возразить. Хотя вообще-то его всегда интересовали безумные вопросы. Особенно в стиле Альберта Эйнштейна: «Сумасшедший я или все остальные?»
– Почему «до завтра»? – недовольно спросил Багров. – Так быстро я не успею по нему соскучиться!
Эссиорх сел рядом с Добряком и занялся его лапой. Заметно было, что терпения в нем – целая бесконечность. Улита, в которой терпения было гораздо меньше, переминалась с ноги на ногу, поигрывая рапирой.
Меф сидел за столом. Ел рыбные консервы из банки, используя вместо вилки черный хлеб, и смотрел на спату. Хотя и с опозданием, он выполнял обещание, данное Эссиорху.
– Ну так не дедушкой же. Он же маленький… Ну, в смысле, по соображению.
– Да раздобыла там сердчишко одно. Как и ноги твои, оно мне подчиняется, только он этого не знает… Ну топай, бедолага! Разговаривать будем! – И белые кроссовки зашаркали в ближайшее кафе.