– …или человек, активно ненавидящий в себе мрак, но только в особые моменты устремлений и порывов души. Когда он не тлеет, не чадит, а пламенеет! – продолжал Эссиорх.
– Викто́р! Подойди ближе, мальчик мой! – приветливо окликнул Лигул.
Они приехали в Сокольники. Получив деньги, которые Бабаня неназойливо сунула ему в бардачок, карликовый великан смягчился.
– Что склюет? Бумажку внутри трубы? – пасмурно уточнила Даф.
– Он сам вышел на перекрестке. Мамоцка казала ему: «Блысь!» – объяснил Зигя.
Даф не любила рассуждений про «род ее службы». Они лишний раз подчеркивали, что Меф еще не свет и до света ему ох как неблизко. Слишком сильна была в нем самость и желание лично решать, что хорошо и плохо, что делать и чего не делать. «Меж светом и тьмой останься собой!» Девиз звучный, но бессмысленный. Что такое тьма, как не выродившийся свет, не имеющий собственной творческой энергии и не способный самостоятельно создать даже мухи? И что ты имеешь, чего не получил бы извне? Таланты, разум, зубы, волосы, кости, пальцы – даже это от света.