От почтовых ящиков к ним качнулась тень. Мефодий увидел худощавого гибкого юношу с носом, напоминавшим утиный клюв. Он узнал его. Они уже встречались на берегу Москвы-реки.
Но Мефу сейчас было все равно. Он сузился до единственной мысли. Даже не мысли, чувства: до тоски по Дафне. О странном, отлично тренированном парне с ожогом на щеке он не вспоминал. Когда будет нужно, тот сам его найдет. Хорошо бы, конечно, к этому моменту раздобыть что-нибудь получше катара. Но это уже как сложится.
– Принеси-ка, милая, медовушки! А медовушки нет, так плесни водочки! – сказала она подбежавшей официантке.
Вильгельм тонко улыбнулся и полюбовался своими нежными, в блеске брильянтов, пальцами.
Багров потрогал заточку палаша большим пальцем.
– Значит, только в памяти и только кусая руки… – тихо сказал Эссиорх.