Старушка осталась довольна. Она поправила лямку рюкзачка, что-то сунула в разжатую ладонь Матвея и исчезла, оставив сладковатый запах, какой бывает в похоронных автобусах.
Не провернув клинка в ране, как того потребовал бы «добрый» Арей, Меф выдернул меч и забежал Кводнону за спину, готовый, если будет нужно, к новому удару. Но обошлось и без него. Кводнон хрипло выдохнул, повернулся к Мефу на подламывающихся ногах и, прижимая к животу руки, повалился.
– Это же меч света? Ведь так? Думаю: он поражает только того, с кем сражается. Сражался же он с Кводноном. Понимаешь?
– Прасковья – это другое. Она же не бьется на мечах, – возразил Сын Большого Крокодила.
Карл Австрийский заморгал. Его посетила мысль, что старушка тронулась на своей нервной работе.
В результате Корнелий побежал по переходу направо, в сторону кинотеатра «Художественный», а Ирка, Багров и Мефодий – налево, к Старому Арбату. Прохожие смотрели на катар Мефа, палаш Багрова и рунку Ирки спокойно – Арбат привык ко всему. Здесь даже факиры, выдыхающие огонь, вызывают зевоту. Подойди тут к любому человеку, преврати камень в алмаз, а сапог в ящерицу, отрасти, наконец, крылья и поднимись над землей – и он тебе скажет, пережевывая хот-дог с горчицей: «Все это очень забавно, но денег не дам!»