— Сто пятьдесят тысяч листков бумаги. И старые башмаки.
— Да, разумеется, не помните. В общем, он был немножко похож на Говарда Хьюза.
А вот теперь она совсем старуха, лежит на больничной койке. 1962 год. Многие страницы она не станет открывать. Не стоит переживать сейчас, ведь столько лет прошло, столько воды утекло. Но подлая память упорно подсовывает ей эти ненужные снимки.
— У нас тут в районе есть парень-таксист. — Она набрала номер и передала мне трубку.
— Он никогда не говорил, в какой больнице лежал?
Директор магазина канцтоваров вообще не знал, чего я от него хочу. И кассиры тоже ничего не вспомнили, что, мне кажется, и неудивительно, потому что большинство из них явно впервые приступили к работе только сегодня утром. Зато они предложили мне купить у них бумагу.