— Сюда. — Степа, не раздумывая, указал на левый коридор. — Полк в той стороне.
— Какой, на хрен, Зиверс? — Степа вдруг впервые за все время проявил рефлексии: густо покраснел и стал непривычно колючим и грубым. — Какой, в ж…, Штефан? Там же русским языком написано: Степан Сиверцев. Что за тупые аналогии, доктор?!
Да-да, я не буду спешить с выводами. Желание все бросить и удрать — оно наносное, вызванное временными трудностями.
— У тебя граница поста по вот эту стену, — компетентно объяснил я. — А все, что дальше, — тебе глубоко поровну. То есть если по коллектору проплывают пароходы — привет посту 7-А! Проползают паровозы и даже танки — привет посту 7-А! Крысы-мутанты топают в колонну по три — аналогичный привет, и по тому же адресу. А тебе на все это — глубоко плевать.
— Ты в этом тоннеле не был? — спросил Степа, изучив мои художества.
Андрееву распоряжение чрезвычайно понравилось.