— И как ты это делаешь? — искренне недоумевал двигавшийся спереди Андреев. — На них что, написано «вот этот „замковый“ камень — резонансный, а тот, что дальше по ходу, — нет»?!
Пили чай, грелись у костра, и было нам хорошо. На улице сыро и прохладно, градусов этак восемь, но в помещении ни капли не теплее, так что здесь, у очага, было уютно и даже некоторым образом комфортно. Идея насчет чая, которая вначале показалась мне тривиальным издевательством, оказалась едва ли не лучшим решением сегодняшнего суматошного дня. И вот эти пресные сухари, бог знает сколько времени валявшиеся на складах НЗ — они ведь наверняка мои ровесники, если не старше, — казались сейчас удивительно вкусными и необычными, и сам чай тоже был превосходным, хотя, помнится, вода до кипячения имела мазутную отдушку, и разогревшийся организм, взбодренный горячим сладким напитком, благодарно потел в пользу служения Отчизне…
— Молодец. — Инженер бросил ключи в свою сумку, сунул мне в руки секундомер и, перепрыгнув через лужу крови, принялся осматривать металлические шкафчики.
Мне очень не понравилось «при обнаружении» и «самостоятельно», а насчет «пробегусь» я вообще не понял, но вопросов задавать не стал: не время.
До люка, однако, мы добрались вполне благополучно, резво «выбросились» и пошлепали дальше: понятливый доктор Семен — сволочь этакая — сэкономил нам время, без лишних вопросов показав, куда побежал пленный, а за ним и Юра.
Проще говоря, нужно было как можно быстрее оборудовать новый «зиндан» и аккуратно, ПО ОДНОМУ, перевезти туда полсотни узников.