Но, при всей этой благости, гнездо надо уничтожить, потому что рано или поздно паразиты могут сожрать весь сад…
Неужели это никем не фиксируется? Вот это пробел. Потом ведь никто не поверит, что я здоровался за руку с первым человеком страны. Как-то я упустил этот вопрос в суматохе, даже не додумался мобилу дать кому-то из караула, чтоб запечатлели исторический момент. Хотя не знаю, позволили бы снимать, — тут такие волкодавы, что не задумываясь убьют за любое неловкое движение. Недаром же особист инструктировал: всем стоять ровно, дышать через раз, и вообще, пока не пройдет мимо, лучше совсем не шевелиться.
— Ну, в общем… некоторым образом… Но, видимо, нет — это совсем не то, что я имел в виду.
Когда я закончил, прокурор на высокой скорости прослушал запись (я там вполне барански блеял, и это было забавно), после чего мне было предложено посетить родную часть на предмет подтверждения «всеобще-местечковой саботажной тенденции».
— Не переживай, — неожиданно поддержал меня Степа. — Это хорошо, что ты честный и правильный. Просто у нас все так устроено, что многие правильные вещи — ну, типа, во имя Добра и Справедливости, законным путем сделать нельзя. А можно либо через ж… — с заносом денег кому надо, либо «слева», из-под земли, как мы сейчас. Так что привыкай: если поступил на службу государеву, с ЭТИМ тебе придется сталкиваться постоянно.
Мы тоже подъехали и пристроились в хвост «блиндажной» колонне.