— Значит, я главнее тебя, — заявил Дворкин, — потому что я — пленник Оберона.
Страх появился в его глазах, исказил лицо, заставил резко изменить манеру боя. Теперь он только защищался, продолжая отступать. Значит, мой блеф удался, ведь Эрик всегда фехтовал лучше меня. Впрочем, так ли это? Не внушил ли я сам себе — не без помощи Эрика, разумеется, — что он сильнее? Не приобрел ли тем самым комплекса неполноценности? Вполне возможно, я владел шпагой ничуть не хуже, чем он. Чувствуя внезапно появившуюся уверенность, я вторично провел хитроумную комбинацию и вновь добился успеха.
— Положите его на мою кровать, — сказал он и добавил, не поворачивая головы: — Родерик, займись им.
— Ты все оставил как есть? Ничего не трогал?
Спорить? О чем? Увидим? Что? Журавля в небе?
Я вытащил из колоды карту Рэндома. В эту минуту наконец-то начал накрапывать обычный мелкий дождь.