Встав на ноги, я огляделся. Так, Горднер наконец-то уснул, Крижон жив, а фер Бренуа на месте. Все в порядке, если это можно назвать порядком.
А ведь речь шла о дуэли этого самого графа с еще одним ему подобным ценителем изящной словесности затеянной только лишь потому, что собеседник опрометчиво послал его к черту, пусть и в весьма шутливой форме. Причем дело могло закончиться кровью, тяжелым ранением, а то и вовсе смертью.
Вечером, ко мне в комнату зашла Тиасса. Все время моего вынужденного беспамятства она добросовестно исполняла роль сиделки, так что в ее визите я не увидел ничего необычного.
– Фибус! – прошептал он, отшатываясь назад.
После чего встал и направился к выходу. На выходе оглянулся, посмотрев на меня. Но к тому времени я повернулся к нему спиной, обратившись к Верине с первым, что пришло в голову, и все его маневры видел в отражении оконного стекла. Вали пока при памяти, ты мне больше не интересен.