Я шел по улице, направляясь к дому лекаря. Шел и улыбался счастливой улыбкой человека, которого сначала приговорили к смертной казни, потом отменили приговор и вовсе отпустили на свободу. Правда, шел совсем не затем, чтобы исполнить свое обещание выпустить ему кишки в том случае, если диагноз, поставленный им, не подтвердится.
Хотя имеется один дед, что пребывает здесь почти год, что само по себе очень удивительно. Вероятней всего, о нем просто забыли, а сам он не спешит о себе напоминать, потому что идти ему некуда, здесь же и стол и кров.
На словах то мы все хороши и не знаю даже, чем бы все дело закончилось, но к счастью меня позвал Пронтий. Он предусмотрительно не стал приближаться вплотную и окликнул меня метров с пяти.
И смотреться все будет отлично и еще, я что, этот кинжал у спящего украл?
Под утро подул легкий ветерок, потянувшись с недалеких гор, и заметно посвежело. Ветер разогнал липкую жару, перемешанную со зловонием болотных испарений, и принес запах свежести и зелени.
Ладно, посмотрим, что будет дальше. Вон Горднер вполне беспечно себя ведет. По-моему, его такая ситуация даже забавляет.