2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Ньево в бешенстве. Он потрясает письмом: — Все ваш Дюма. Прикидывался крезом, а теперь делает креза из меня! Вы почитайте только! С какой наглостью! И будто от имени генерала Гарибальди! Вот в письме сказано… В окрестностях Неаполя наемники из Швейцарии и Баварии на службе у Бурбонов учуяли поражение и готовы дезертировать за четыре дуката на каждого. Их там пять тысяч, получается двадцать тысяч дукатов, то есть девяносто тысяч франков. Дюма, роскошный, как граф Монте-Кристо из его же книги, денег этих не имеет. От щедрот своих он готов взнести несчастную тысячу франков. Тысячу обещали собрать патриоты, живущие в Неаполе. Остальное предполагается, что доложу я. Интересно, откуда я должен взять эти деньги? Мы проследовали в трактир. — Симонини, тут все в ажитации из-за высадки на континент. Никто не заметил трагедию, которая постыдным пятном марает всех нас, всех нас. Это произошло в Бронте, около Катании. Там десять тысяч жителей, по преимуществу пастухи и землепашцы, обреченные существовать в режиме, похожем на средневековый феодализм. Всю эту землю подарили лорду Нельсону вместе с титулом герцога Бронте. Означало это, по сути, что земля в руках у немногих богачей или «благородий», как их там зовут. Людей используют как скот и с ними обходятся как со скотом, людям запрещают входить в господские леса и собирать там съедобные травы, люди должны платить за право прохода на собственное поле. Появился Гарибальди. Эти люди решили было, что настал час справедливости и что им раздадут землю. Сформировались комитеты, так называемые либеральные. Главным у них стал адвокат Ломбардо. Но все же Бронте — собственность англичан. А англичане помогли Гарибальди в Марсале. Ломбардо колеблется, не знает, какое решение принять. Ну, эти люди прекращают слушаться адвоката Ломбардо и либералов, прекращают что бы то ни было понимать, затевается песья свара, резня, убивают «благородий». В эту заваруху, естественно, в ряды повстанцев затесываются и висельники, каторжная отрыжка. Это не секрет, что в получившейся на острове безалаберщине на свободу вышло множество таких типажей, которым лучше было бы сидеть и сидеть… В общем, дальше стало хуже, потому что пришли на остров мы. Под нажимом англичан Гарибальди выслал разбираться Биксио. Биксио не умеет церемониться. Он ввел чрезвычайное положение, применил к повстанцам карательные меры, принял сторону местной правящей верхушки и определил, что адвокат Ломбардо был зачинщиком беспорядков. Это не соответствовало истине, но какая разница, надо было дать острастку. Ломбардо был расстрелян с четырьмя другими осужденными, среди коих один юродивый дурачок, который задолго до мятежа ходил по улицам и выкрикивал проклятия в адрес «благородий», не пугая совершенно никого. Не говоря уж о горечи пред лицом расправ, меня лично удручает еще один аспект. Я объясню. Вы понимаете, Симонини, как все это представляется, глядя из Турина? С одной стороны до них доходят рассказы о карательных мерах, то есть мы выглядим как радетели за обиженных помещиков, с другой доходят домыслы, как я вам говорил, о якобы необъяснимых наших тратах. Вот и получается: берем взятки у помещиков за расстрелы их крестьян, а на взятки предаемся безумному разврату. Якобы. Вы же знаете, что все не так. Что мы тут умираем. Притом бесплатно. А они нам еще портят кровь как могут.
Просмотров: 6
— Понимаю, — зашептала Диана. — Вас прислал Великий Магистр из Чарльстона. Я счастлива, что вы ему перескажете мою версию событий. Собрание было на улице Ниверова Креста, в ложе Сродненных Неразделимо Сердец. Я явилась туда смиренно, чтобы обожать единственного доброго бога Люцифера и клясть дурного бога Адоная, для католиков он бог-отец. Я приблизилась, полна горения, поверьте мне, к алтарю Бафомета, где ожидала меня София Сафо. София Сафо допросила меня о догмах палладизма, и смиренно я ответствовала на вопросы: что есть долг Тамплиерской Мастерицы? Развенчивать Христа, проклинать Адоная, почитать Люцифера. Не этого разве желает Великий Магистр? — захлебывалась Диана, пожимая мои руки.
Просмотров: 6
Январь подходил к концу, Ньево, как было известно, возвращался из Милана и был уже в Неаполе, где рассчитывал просидеть недели две. Может, он и там собирал свои расписки и документы. Ему был уже приказ ехать в Палермо, паковать все свои реестры (то есть реестры оставались в Палермо все время) и самолично сопровождать документы в Турин.
Просмотров: 4
— И так-то вот, — подытоживал кто-то из Дрюмоновых друзей, — евреи исхитрились пережить все свои бедствия…
Просмотров: 5
Вереница томных послушников проплывает по алтарю, выносят нам небольшие кадильницы, раздают кадильницы участникам. Укрепляют какие-то смолистые ветки на треножниках. Зажигают. Вспыхивают огоньки в кадилах, возносится от этих кадил дым густейший и на редкость беспокойный запах экзотических курений. Обнаженные эфебы разносят всюду какие-то чаши. Одна из чаш достается мне. — Испейте, аббат, — говорит мне подросток с дерзким взглядом. — И проникнитесь духом нашего обряда.
Просмотров: 7
Народ не может нарадоваться на парфюмерные лавки, где продают чудеса: укрепляющие кремы для кожи из огуречного молочка, ополаскиватели волос из хны, крем «Помпадур» из бананов, из выжимок какао. Рисовую пудру на пармских фиалках. Прочие финтифлюшки для сластолюбивых жеманниц. Но теперь они доступны даже белошвейкам, мечта которых — поступить на содержание, потому что корсетные мастерские, где они работали, переходят на швейные машинки и увольняют вышивальщиц и портних.
Просмотров: 4