После ваших слов я насторожился, подошел к шкапу, выдвинул ящик. Со странным ощущением, как будто выполнял это во второй раз. Встряхнулся. К черту все сны.
Собственно говоря, из всей поездки я нежно вспоминаю только омлет «пишьи д’ову», улитки по способу «пиккипакки» и трубочки с кремом. О, трубочки с кремом… Ньево все обещал угостить меня особым видом рыбы меч «а саммуриггу», но мы так и не успели. Мне осталось только обсасывать название.
Книгу с трепетом и довольно неоднозначно восприняли в Германии — ну, тут и пояснения не нужны.
Тех заданий, которыми меня снабжал Лагранж в начале знакомства, я сейчас уже не помню. Только имя какого-то аббата Буллана. Но это уже позднее, позднее. Наверное, перед самой войной или сразу после войны. Была какая-то война, повидимому. То есть обязательно была война, а как же, тогда весь город переворотили.
И тут же молодцам из свиты: — Отвести господину Дюма лучший апартамент во дворце. И даже того будет мало для человека, который привозит такие письма! В письме сказано, что скоро мы получим две тысячи пятьсот солдат, две тысячи ружей, два парохода!
Гавиали хотел со мной, но я не разрешил. Он медлителен и только будет путаться под ногами. Я прекрасно разобрался, что к чему. Я рвану такую бомбу, что все ее надолго запомнят.