При этой мысли ирландец решил действовать. Из осторожности потушив свечу, он крадучись вышел из хижины. Через дверь он не решился выйти. Луна ярко освещала площадку перед домом. Дикари могли быть где-нибудь поблизости. Он содрал лошадиную шкуру со стены и протиснулся в образовавшуюся щель. Очутившись снаружи, Фелим проскользнул под тень дерева.
Серапэ, наброшенное на плечи всадника, не спадало с них, вопреки закону тяготения. Также непонятным образом держались в воздухе и поводья и длинный хвост лошади. Этот чудовищный призрак двигался медленным, неторопливым шагом. Кольхаун глядел на него, оцепенев от ужаса.
— Видишь ли, я должен съездить на родину, в Ирландию. Всего лишь двадцать часов назад я получил оттуда важное для меня сообщение. По возвращении я докажу твоему гордому отцу, что бедный мустангер, который завоевал сердце его дочери… Завоевал ли я его, Луиза?
План действий уже созрел. Недалеко от орешника стояло дерево с двумя толстыми горизонтальными ветвями. Они были близко расположены друг к другу на высоте шести-семи футов над землей.
Поодаль, в фургонах и экипажах, разместились дамы, разодетые в нарядные платья.
— Если это не шутка, сеньор, — все еще сомневалась Исидора, — то пожалуйста, я не возражаю против мены.