Судья, присяжные, весь собравшийся народ — все слушают, затаив дыхание и не сводя глаз с обвиняемого.
— Если бы только я знал дорогу! Я помню ручей довольно хорошо. Он течет по направлению к меловой прерии — на юго-восток отсюда. Попробую взять это направление. К счастью, я могу теперь ориентироваться по солнцу. Только бы хватило сил!
А если же окажется, что всадник, вместо того чтобы иметь садовую голову, вовсе ее не имеет, тогда возникнет тысяча предположений, из которых ни одно, быть может, не приблизится хоть сколько-нибудь к истине.
Кольхаун, струсив под ее негодующим взглядом, промолчал.
За столом появился судья. На нем не было ни горностаевой мантии, как это принято в Англии, ни даже пиджака: из-за жары он решил приступить к делу просто в рубашке. На голове у него надета набекрень панама, во рту сигара.