Понять причину печали нетрудно; до некоторой степени понятна и их молчаливость.
У Луизы для этого имеются основания. Поговаривают о суде Линча; на этот раз в качестве старшего судьи должен выступить не Сэм Менли, судебными заседателями — не регуляторы, а люди еще более жестокие, просто бандиты, в каких нет недостатка в окрестностях любого пограничного форта. Эти разговоры вызывают общее удивление. Трудно понять, почему заключенный должен быть опять отдан на произвол толпы вместо законного суда. Факты, выяснившиеся за последнее время, не изменяют положения; во всяком случае, нет никаких новых доказательств его виновности.
Ружье было при нем он захватил его, когда выскочил из хижины, услышав вой собаки. Зеб хорошо рассчитал свой маневр; взбираясь по крутой тропинке, он вскоре увидел всадника. Всадник остановился над самым обрывом.
И что в том, что мустангер, проезжая мимо, опять взглянул на гасиенду и опять остановился у рощи и долго смотрел в сторону Каса-дель-Корво? Это могло быть лишь проявлением коварства — так объясняла себе Луиза его поведение.
Не дожидаясь распоряжения, она вышла и через минуту вернулась с графином, наполовину наполненным тем, что старый охотник называл «чистым кукурузным соком», но что на самом деле было продуктом переработки ржи.
Мне удалось поднять тело юноши на лошадь, но удержать его в устойчивом положении я никак не мог — труп был одеревеневший и все время соскальзывал. После нескольких неудачных попыток я увидел, что это ни к чему не приведет.