Он вспомнил об одном человеке, который мог бы выполнить это поручение. Это был мексиканец, такой же мустангер, как и Морис. Кольхаун знал, что между этими двумя людьми не было дружеских отношений.
— Ах ты, старая плутовка Тара! Это ведь ты соблазнила меня. Ну ничего, хозяин не узнает. К тому же он скоро поедет в форт и там сможет сделать новый запас.
Что было дальше, он ясно себе не представлял. Помнил только, что трое раскрашенных индейцев внезапно прекратили игру, швырнули карты на пол, обнажили кинжалы, угрожая его жизни. Потом вдруг оставили его в покое и, повинуясь четвертому индейцу, который пришел за ними, поспешно покинули хижину.
— Если ты только говоришь правду, что она была вся взмыленная, значит кто-то должен был на ней ездить.
Его рассказ совершенно меняет картину. Он не только раскрывает мотивы убийства, но выставляет преступление в чрезвычайно мрачных красках.
Ответ казался очень простым и немного запоздалым, но никто не сомневался в его значении. Это был вызов. Лаконичность ответа только подчеркивала серьезность намерений оскорбленного.